У неоднократной финалистки премии «Большая книга» Анны Матвеевой в «Редакции Елены Шубиной» вышел сборник рассказов «Армастан. Я тебя тоже» (слово «армастан» с эстонского языка значит «люблю»). Поговорили с писательницей перед #РыжимФестом, на котором состоится презентация книжной новинки.
Ваш новый сборник «Армастан. Я тебя тоже» посвящен красоте и любви. Он писался в тревожный 2022 год. Можно сказать, что так вы говорите своим читателям – что бы ни происходило, в этом можно найти утешение?
Вообще-то, истории сборника «Армастан» изначально были посвящены картинам и картинкам в широком смысле. Любым изображениям и тем, кто за ними стоит — художникам, любителям живописи, людям, наделенным способностью видеть красоту даже там, где её на первый взгляд вроде бы и нет. А о том, что все эти истории, оказывается, о любви, я узнала позже, от критиков. Ну что ж поделать, о любви, так о любви. Надеюсь, что читатели найдут в моих текстах, может, и не утешение, но уверенность в том, что они не одиноки в своей печали и смятении — я с ними, я с вами, вы не одни.
В главе «Девушка с Плотинки» героиня смотрит на фотокарточку и размышляет о том, что не стала бы писателем, если бы не человек, который разбил ей сердце. Насколько автобиографичен этот фрагмент?
Как говорил Оскар Уайльд, «в наше время разбитое сердце выдерживает множество изданий». А если серьезно, меня всегда удивляли подобные вопросы — допустим, скажу я вам, что да, и что изменится? Ура, я узнал страшную тайну из жизни автора? Грош цена таким открытиям. Даже при том, что я часто дарю персонажам фрагменты своих личных переживаний, они, как правило, перемешаны с вымыслом и чужими историями. И следы иногда трудно найти мне самой.
Скорее, это может показать, кому причиняли сердечную боль, как её можно преобразовать в творчество, вместо того, чтобы на ней зацикливаться. «Армастан. Я тебя тоже» лично для меня, в том числе о разных проявлениях любви. А что для вас значит любить?
Принимать безусловно. Восхищаться. Уважать. Заботиться. И не душить этой самой любовью.
Вообще-то, истории сборника «Армастан» изначально были посвящены картинам и картинкам в широком смысле. Любым изображениям и тем, кто за ними стоит — художникам, любителям живописи, людям, наделенным способностью видеть красоту даже там, где её на первый взгляд вроде бы и нет. А о том, что все эти истории, оказывается, о любви, я узнала позже, от критиков. Ну что ж поделать, о любви, так о любви. Надеюсь, что читатели найдут в моих текстах, может, и не утешение, но уверенность в том, что они не одиноки в своей печали и смятении — я с ними, я с вами, вы не одни.
В главе «Девушка с Плотинки» героиня смотрит на фотокарточку и размышляет о том, что не стала бы писателем, если бы не человек, который разбил ей сердце. Насколько автобиографичен этот фрагмент?
Как говорил Оскар Уайльд, «в наше время разбитое сердце выдерживает множество изданий». А если серьезно, меня всегда удивляли подобные вопросы — допустим, скажу я вам, что да, и что изменится? Ура, я узнал страшную тайну из жизни автора? Грош цена таким открытиям. Даже при том, что я часто дарю персонажам фрагменты своих личных переживаний, они, как правило, перемешаны с вымыслом и чужими историями. И следы иногда трудно найти мне самой.
Скорее, это может показать, кому причиняли сердечную боль, как её можно преобразовать в творчество, вместо того, чтобы на ней зацикливаться. «Армастан. Я тебя тоже» лично для меня, в том числе о разных проявлениях любви. А что для вас значит любить?
Принимать безусловно. Восхищаться. Уважать. Заботиться. И не душить этой самой любовью.
Учишься всегда только одному — смирению. Я этим занимаюсь на протяжении всей своей жизни, но не сказала бы, что слишком преуспела. Однако не оставляю попыток.
Каждая история в сборнике сопровождается визуальным образом. Вообще искусство – ключевой элемент в ваших книгах. В последний раз отчего испытали сильное эстетическое впечатление?
От умопомрачительной выставки работ Аркадия Пластова в Казани. Очень недооценённый, точнее, неверно оценённый, на мой взгляд, художник. Воздам ему должное в новом томе «Картинных девушек».
Искусство — не только ключевой элемент во многих моих текстах, но и моя подлинная страсть. Я стараюсь не пропускать ни одной значимой выставки в Москве, где теперь живу. Особенно близкие отношения сложились с Музеем русского импрессионизма. Очень жалею, что не успела побывать на выставках Виталия Воловича в Екатеринбурге. Мы дружили с Виталием Михайловичем, его памяти посвящены «Картинные девушки».
Литературные критики относят ваше творчество к уральскому магическому реализму. Вы с ними полностью согласны?
К уральскому магическому реализму мое творчество относил критик Виктор Топоров, царствие ему небесное. Следом за ним формулу усвоили и другие, но мне это определение кажется хоть и лестным, но слегка натянутым. Я вообще не люблю разговоров о жанрах и направлениях.
Елена Шубина поделилась с нами в интервью, что сейчас наблюдает интерес к прозе с элементами фантастики: не про историю, а наше будущее. А что вы предчувствуете насчет литературной моды? Вы часто обращаетесь к прошлому, вам было бы интересно написать о будущем?
У меня есть пара рассказов-«антиутопий», но в целом фантастика и истории о будущем — не моя чашка чая. Люблю писать о современности. Хотя порой меня заносит в прошлое. А тенденции в литературе я довольно часто предчувствую и предсказываю — вот и интерес к дневниковой прозе угадала задолго до того, как появились все эти многочисленные сочинения, включая моё собственное — роман «Каждые сто лет».
Сейчас его как раз читаю. В будущем планируете ещё дневниковые проекты?
Вряд ли, хотя дневники как явление меня по-прежнему интересуют. Но исследовать я их буду на свой лад. В ближайшее время хочу закончить второй том «Картинных девушек», а потом примусь за новый сборник рассказов — рабочее название «Тебе на “А”». Думаю, жителям Челябинской области он точно будет интересен — подробности позже.
В прошлом году вы уже приезжали на Южно-Уральскую книжную ярмарку. Какой ваш Челябинск, каким увидели его и жителей?
Это было далеко не первое выступление — я приезжала в Челябинск и раньше, встречалась с читателями в Публичке, в «Библио-Глобусе»… Челябинск для меня — город ближайших соседей, намного сильнее похожий на мой родной Екатеринбург, чем, скажем, Пермь, с которой у Екб нет вообще ничего общего. Люди здесь заряжены особой энергией — возможно, это как-то связано с метеоритом, не знаю. Во всяком случае, общаться с читателями из Челябинска мне нравится — я люблю чувствовать энергию, живой интерес, вообще люблю всё живое и искреннее. С этим у вашего города, как мне кажется, проблем нет. Есть некоторые проблемы с экологией, но это вы и без меня знаете.
От умопомрачительной выставки работ Аркадия Пластова в Казани. Очень недооценённый, точнее, неверно оценённый, на мой взгляд, художник. Воздам ему должное в новом томе «Картинных девушек».
Искусство — не только ключевой элемент во многих моих текстах, но и моя подлинная страсть. Я стараюсь не пропускать ни одной значимой выставки в Москве, где теперь живу. Особенно близкие отношения сложились с Музеем русского импрессионизма. Очень жалею, что не успела побывать на выставках Виталия Воловича в Екатеринбурге. Мы дружили с Виталием Михайловичем, его памяти посвящены «Картинные девушки».
Литературные критики относят ваше творчество к уральскому магическому реализму. Вы с ними полностью согласны?
К уральскому магическому реализму мое творчество относил критик Виктор Топоров, царствие ему небесное. Следом за ним формулу усвоили и другие, но мне это определение кажется хоть и лестным, но слегка натянутым. Я вообще не люблю разговоров о жанрах и направлениях.
Елена Шубина поделилась с нами в интервью, что сейчас наблюдает интерес к прозе с элементами фантастики: не про историю, а наше будущее. А что вы предчувствуете насчет литературной моды? Вы часто обращаетесь к прошлому, вам было бы интересно написать о будущем?
У меня есть пара рассказов-«антиутопий», но в целом фантастика и истории о будущем — не моя чашка чая. Люблю писать о современности. Хотя порой меня заносит в прошлое. А тенденции в литературе я довольно часто предчувствую и предсказываю — вот и интерес к дневниковой прозе угадала задолго до того, как появились все эти многочисленные сочинения, включая моё собственное — роман «Каждые сто лет».
Сейчас его как раз читаю. В будущем планируете ещё дневниковые проекты?
Вряд ли, хотя дневники как явление меня по-прежнему интересуют. Но исследовать я их буду на свой лад. В ближайшее время хочу закончить второй том «Картинных девушек», а потом примусь за новый сборник рассказов — рабочее название «Тебе на “А”». Думаю, жителям Челябинской области он точно будет интересен — подробности позже.
В прошлом году вы уже приезжали на Южно-Уральскую книжную ярмарку. Какой ваш Челябинск, каким увидели его и жителей?
Это было далеко не первое выступление — я приезжала в Челябинск и раньше, встречалась с читателями в Публичке, в «Библио-Глобусе»… Челябинск для меня — город ближайших соседей, намного сильнее похожий на мой родной Екатеринбург, чем, скажем, Пермь, с которой у Екб нет вообще ничего общего. Люди здесь заряжены особой энергией — возможно, это как-то связано с метеоритом, не знаю. Во всяком случае, общаться с читателями из Челябинска мне нравится — я люблю чувствовать энергию, живой интерес, вообще люблю всё живое и искреннее. С этим у вашего города, как мне кажется, проблем нет. Есть некоторые проблемы с экологией, но это вы и без меня знаете.
А еще важно знать
Анна Матвеева стала автором Тотального диктанта-2024. Спойлер: текст, который напишут участники просветительской акции, будет посвящен дневникам.
Интервью: Кристина Высоцкая
Фото: Софья Бесаева